Фолклендская война и аргентинская левая

 

Начать надо с того, что конфликт вокруг спорных Мальвинских (Фолклендских) островов с Великобританией по своей сути однозначно задумывался как "маленькая победоносная война", последнее средство спасения терпящей крах военной хунты. 

К 1982 году военный режим основательно просел на экономическом фронте. Общественность, ранее запуганная волной террора 76-80 гг., теперь оживилась, все чаще проявляя недовольство экономическим курсом властей. Апофеозом общественных мобилизаций стали рабочие демонстрации 30 марта 1982 года, охватившие всю страну.

По мере ухудшения экономического положения внутри хунты всё бóльший вес приобретала группа во главе с генералом Леопольдо Галтьери, планировавшая укрепить позиции военного правительства старым добрым патриотизмом и призывами к национальному единству. Заручившись поддержкой Соединенных Штатов и лично Рейгана, Галтьери в декабре 1981 года сместил генерала Роберто Виолу, став новым лидером военной хунты и президентом страны по совместительству. Ровно в этот же момент началась и практическая подготовка к триумфальному возвращению Мальвинских островов в родную гавань, что должно было, как минимум, затормозить падение доверия к генералам со стороны населения. Никакой другой практической цели у этого мероприятия не было.

2 апреля 1982 года, без дóлжной военной подготовки, началась операция "Росарио": высадка аргентинских вооруженных сил на спорных (занятых англичанами) Мальвинских островах. План генералов заключался в быстрой оккупации, после чего, при посредничестве Соединенных Штатов предполагалось провести "победоносные" переговоры с Великобританией. 

Однако легкой победы не получилось: Великобритания, сама находившаяся в тяжелом экономическом кризисе, также восприняла аргентинское нападение как великолепное средство патриотического единения общества и ответила предельно жестко. Не оказали поддержки Аргентине и Соединенные Штаты, на что так рассчитывала хунта. Началась война, завершившаяся позорным поражением Аргентины 14 июня того же года. 17 июня завершилась и президентская карьера самого Галтьери, срочно ушедшего в отставку. 

Какие позиции заняли различные тенденции аргентинской левой перед лицом этого конфликта?

Просоветская Компартия с самого начала "критически поддерживала" реакционную военную хунту и когда хунта начала войну, КПА всецело одобрила "справедливое дело национального освобождения от империализма", расценив происходящее как пролог битвы за "новую Аргентину", в которой военная хунта неизбежно должна сомкнуться в своем святом бою против западного империализма со странами социалистического блока. Когда же этого не произошло и дело двинулось к поражению, КПА откинула "антиимпериалистическую непримиримость" и развернула "борьбу за справедливый мир", поддерживая слабеющую переговорную позицию генералов, которые надеялись с помощью компромисса с Великобританией спасти лицо. Таким образом, в ходе Фолклендской войны КПА приспосабливала свою позицию к тем или иным шагам военного правительства.

Что касается прокитайской Революционной Коммунистической Партии, то тут ситуация сложилась еще интересней. Несмотря на то, что РКП расценивала военную хунту как "просоветскую" и "проамериканскую" одновременно и позволяла себе некоторую критику реакционного режима, она еще яростней поддержала войну, требуя создания мощного национального союза против "империалистической агрессии" (агрессии потому, что англичане дали военный ответ на высадку аргентинских военнослужащих на островах, "являющихся неотъемлемой частью Аргентины"). 

РКП было мало военных мероприятий, осуществленных хунтой; она желала углубления конфликта с британским империализмом, национализации собственности британских компаний, отказа от выплаты внешнего долга Объединенному Королевству. В своей воинственной риторике, РКП требовала всеобщей мобилизации народа для защиты родины, не ставя под сомнение власть самой военной хунты. Потому что, подобно эпохе колониального господства испанцев, когда в 1806-07 гг. Аргентина (тогда еще вице-королевство Рио-де-ла-Плата) подверглась вторжению англичан, "наш народ умел поставить своего главного врага выше тиранического характера правительства".

Так и теперь необходима организация масс для всеобщей войны, чего ни хунта, ни просоветская КПА, ни рабочие организации не делают, страшась этих самых масс, которые могут взять дело защиты страны в свои руки, отвергая лицемерную помощь как со стороны империалистических Соединенных Штатов, так и со стороны социал-империалистического СССР. В противном случае, "сопротивление поддержанное только вооруженными силами при пассивной позиции народа, потерпит поражение, потому что противник очень силен". И так как ни хунта, ни просоветская КПА, ни прочие политические сектора не способны к организации такого мощного сопротивления, эта благородная задача ложится на плечи Революционной Коммунистической Партии. 

Наиболее пострадавшая от военной хунты левоперонистская вооруженная организация "Монтонерос", - некогда крупнейшая на континенте, но которая к моменту начала войны в самой Аргентине была полностью ликвидирована и действовала лишь в эмиграции в виде небольших кружков выживших активистов, - вообще решила не вдаваться в какой-либо глубокий анализ, категорически поддержав сам факт попытки возврата Мальвинских островов. Встав на позиции самого бешеного национализма, лишенного даже намёка на какую-либо революционную составляющую, "Монтонерос" в коммюнике от 9 апреля 1982 года заявили, что военная акция на островах - дело справедливое. Независимо от того, кто это справедливое дело осуществляет, независимо от того, какие потаённые цели при этом преследует. Потеряв в столкновениях с военной хунтой в 76-80 гг. тысячи членов, "Монтонерос" в 1982 не просто напрямую поддержали генералов, но и дошли до публичного предложения самих себя в качестве добровольцев. Правда, дальше слов дело не пошло (хотя есть история о том, как с помощью двух бывших боевых пловцов, укрывшихся в Испании членов "Монтонерос", аргентинские спецслужбы намеревались взорвать британский корабль в Гибралтаре), но в целом патриотическая позиция организации особого удивления не вызвала ни у кого, т.к. еще в 1979 году, в момент острого вооруженного противостояния с военной диктатурой, "Монтонерос" таки выражали ей полную поддержку в ходе конфликта с Чили по вопросу спорного пролива Бигл, когда ситуация была близка к войне. Левый национализм это все-таки национализм прежде всего.

Ну и естественно, куда же без троцкистов, которые в тогдашней Аргентине были представлены Социалистической Партией Трудящихся и Рабочей Политикой (позднее преобразовавшейся в Рабочую Партию). 

Вы будете смеяться, но даже троцкисты одобрили Фолклендскую войну. СПТ в своем анализе указала, что речь идет об антиимпериалистической и прогрессивной войне вне зависимости от сущности противоборствующих режимов, один из которых является в целом реакционной диктатурой в полуколониальной стране, а другой - образец фальшивой западной буржуазной демократии.

Высказываясь за поражение англо-американского империализма, троцкисты, в отличие от других левых, не выражали поддержки и военной диктатуре. Придерживаясь сходной с маоистами позиции, СПТ осуждала всякое посредничество со стороны Соединенных Штатов или Советского Союза, точно так же требуя экспроприации империалистического капитала на территории страны (не только британского, но и американского), разрыва дипломатических отношений, отказа от выплаты внешнего долга. 

Точно так же как и маоисты, троцкисты видели залог успеха в формировании патриотического сопротивления вокруг их собственной партии и Всеобщей Конфедерации Трудящихся. Но, в отличие от прокитайской Революционной Коммунистической Партии, троцкисты не снимали с повестки дня лозунга осторожной борьбы с диктатурой. Укрепляя народный патриотический полюс, в котором решающую роль должен был играть рабочий класс, троцкисты намеревались продолжать критиковать хунту за её органическую слабость и бесконечные шатания. Но, в каждой бочке меда есть ложка дёгтя; так и СПТ указывала, что залогом преодоления военного лидерства хунты будет победа Аргентины, а точнее - организованного аргентинского народа. Поэтому прямую борьбу с правительством СПТ так же откладывала до народной победы, потому что именно в этом случае хунту победить будет легче всего.

Куда более запутанно и витиевато разъяснило свою позицию по Фолклендской войне троцкистская "Рабочая политика". 

Согласно РП, Аргентина это нация, угнетенная империализмом, а правящая в стране военная хунта - это по бóльшей части агентура англо-американского империализма; именно с этим связан тот устрашающий и довольно массовый террор, который был развязан военным правительством против народного лагеря во второй половине 70-х. Теряя почву под ногами, эта агентура разработала проект восстановление своего престижа как на внутреннем, так и на международном уровне через операцию по "возвращению" Мальвинских островов посредством достижения "военного компромисса" с Великобританией через посредничество Соединенных Штатов. Не имея времени на длительную подготовку перед лицом приближающегося системного кризиса генералы проигнорировали предупреждения даже собственных дипломатов о том, что позиция США еще не ясна и нет никакой уверенности в том, что Штаты поддержат Аргентину.

Таким образом, перейдя в атаку и получив вместо триумфального шествия жесткий военный ответ, сопровождавшийся полным дипломатическим фиаско (все страны НАТО во главе с США поддержали "оборонительные действия" Великобритании), аргентинская хунта оказалась в неприятном положении и начала последовательно и планомерно отступать. 

Таким образом, по мнению РП, англо-американская агентура в лице военной хунты, благодаря собственным просчетам и спешке, вместо "маленькой победоносной войны" с известным финалом развязала объективно антиимпериалистическую войну с огромным хищником, в которой победить не может просто в силу своей компрадорской и предательской природы. И задача левых сил в Фолклендской войне должна заключаться в углублении этой конфронтации с империализмом и доведении её до логического конца, т.е. до победы. Которая невозможна без перехода руководства борьбой в руки единственно последовательного антиимпериалистического класса - рабочего класса. И его, соответственно, партии, стоящей во главе Объединенного антиимпериалистического фронта.

Получается, троцкисты из РП единственными из всей палитры аргентинских левых выдвинули лозунг, близкий к лозунгу одновременной борьбы на два фронта: как против наступающего империализма, так и против проимпериалистического правительства, развязавшего на свою голову войну с империализмом. 

Естественно, ничего из этих громких лозунгов и программ ни одна из партий не смогла реализовать: потерпев закономерное поражение, хунта на глазах начала разваливаться под грузом внутренних противоречий к великому удивлению возбужденных патриотов-коммунистов. Освободив в 1983 году политический олимп для гражданского социал-либерального правительства. Которое практически сразу, помимо широкой демократизации (за счет чего левые наконец смогли выйти из подполья) провело амнистию, освободив тысячи заключенных (в основном - тоже левых) и начало предпринимать меры по расследованию преступлений военной хунты и привлечению к суду лиц, замешанных в "грязной войне" 76-80, унёсшей десятки тысяч жизней (в основном - сторонников левых же). Правда после 1986 под давлением волнующихся военных эти меры были в значительной мере свернуты. Но это уже совсем другая история.