Румынский национал-коммунизм

 

Про режим Николае Чаушеску в массовом инфо-пространстве пишут маловато и это непорядок, ибо румынский национал-коммунизм и его развитие - штука весьма занятная и интересная.

Если без подробностей, то социализм эпохи Чаушеску являлся эталоном восточноевропейского “красно-коричневого” синтеза, во много раз превосходящим по уровню патриотического угара другие страны соцблока. Хотя в ГДР, Польше, Албании, Болгарии и даже Венгрии (в незначительном виде) имелись свои специфические уклоны в области национализма, в Румынии великодержавный курс при Чаушеску фактически растворил в себе марксизм-ленинизм. Породив после крушения режима переход многих проигравших, но оставшихся при своём радикализме коммунистов в лагерь фашистов.

Начать надо с того, что само по себе укрепление социалистического режима в Румынии происходило со значительной опорой на бывших фашистов/легионеров; в принципе, это было вполне логично, так как Румынская Компартия исторически была невелика и широким влиянием в обществе не пользовалась, а строить свою власть исключительно на московских штыках было весьма недальновидно. 

Естественно, интеграция легионеров в партийно-хозяйственный аппарат создала неплохую социальную базу для стихийного роста “национал-коммунистических” настроений в партийных рядах, которые до некоторого момента сдерживались советскими кураторами и группой Георге Георгиу-Дежа. Которая в борьбе с “московской фракцией” (т.е. с людьми, прибывшими в Румынию обозе советской армии в 1944)  Паукер/Лука/Джорджеску в 1951-52 помимо обвинений в “право-лево-сионистско-троцкистском заговоре” использовала обвинения и в массовом “засорении” партии и государственных органов фашистскими легионерами.

В середине 50-х бывший верный сталинец Георгиу-Деж, после XX съезда КПСС без транзитных остановок превратившийся в принципиального борца с разоблаченным “культом личности”, взял курс на постепенное избавление от тягостной московской опеки, добившись в 1958 году вывода советских оккупационных войск из Румынии.

Вслед за этим начались чистки армии, партии и спецслужб от просоветских деятелей, а в 1964 году процесс восстановления румынской самостийности увенчался выпуском “Декларации Румынской Рабочей Партии по международным вопросам”, в которой подчеркивалось неприятие любых форм сотрудничества, нарушающих суверенитет и независимость социалистических государств. За этой абстрактной демагогией скрывалось желание идти своим, национальным, особым путем к социализму без указаний со стороны Москвы, Пекина, Белграда или кого-либо еще, претендующего на звание “центра коммунистического движения”. Собственно, об этом в декларации говорится прямым текстом (“Не существует и не может существовать “материнской” партии и “дочерней” партии или “вышестоящей” партии и “подчиненных”). 

Фактически, “Декларация независимости” РРП (как её называли) открыла широкий путь развитию национал-коммунистической пропаганды в Румынии с обвинениями русских в "идеологическом гегемонизме”, с возрождением исторических обид по поводу несправедливого отторжения Советским Союзом Бессарабии и Северной Буковины в 1940 году (с понятным желанием вернуть их в родную гавань) и намеками на стремление СССР превратить Румынию в свой аграрно-сырьевой придаток. 

Сменивший Георгиу-Деж в марте 1965 года Николае Чаушеску творчески развил и углубил самобытные идеи своего предшественника. Очарованный корейским примером построения национального социалистического государства, 6 июля 1971 Чаушеску произносит речь (т.н. “Июльские тезисы”), положившую начало культурной революции в Румынии. Суть которой сводилась, с одной стороны, к возврату тоталитарных практик периода 40-х годов (в смысле “укрепления партийной линии и государственной дисциплины” по всем возможным фронтам) с  осуждением некоторой либерализации 60-х, а с другой - к насаждению в качестве одной из компонент этой самой “партийной линии” так называемого “протохронизма”; учения об уникальном, новаторском характере румынской культуры, историческом величии румынской нации и румынских тысячелетних традиций. Восходящих, само собой разумеется, ко временам балканского племени даков и самих древних римлян. Надо ли говорить, что эта новая идейная линия румынской компартии (в 1965 году в честь конституционного преобразования Народной республики Румыния в Социалистическую республику, партии было возвращено исконное название) во многом напоминала платформу фашистской “Железной Гвардии” Корнелиу Кодряну.

Шествие псевдонаучных исторических теорий великодержавного национализма сопровождалось частичной реабилитацией православия и правых националистов межвоенного периода, типа историков Николае Йорга и Евгена Ловинеску. 

Даже фигура фашистского диктатора Иона Антонеску, “честного патриота, пошедшего неверным путем”, более не подвергалась демонизации и ругани. Кроме того, на фоне культурного разворота социалистической Румынии к национализму, спецслужбы Чаушеску развили бурную деятельность среди фашистской/легионерской эмиграции в Италии, Испании, Германии, Канаде и США, зазывая своих бывших врагов обратно на родину, которая теперь, видимо, соответствовала тому идеалу, за который румынские фашисты выступали в межвоенную эпоху. Собственно, к этому же периоду относится и попытка вербовки спецслужбой Секуритате ради последующего возвращения уже на тот момент всемирно знаменитого правого философа Мирча Элиаде (одного из любимцев некоего Дугина), проживавшего в Чикаго.

Естественно, дистанцировавшись от “северного гегемона”, Чаушеску проводил и совершенно самостоятельную внешнюю политику, принципиально противоречащую позиции СССР: так, помимо осуждения ввода советских войск в Чехословакию и Афганистан, Румыния не стала рвать связи с Израилем после Шестидневной войны 1967 года и единственной из всех социалистических стран Восточной Европы сохранила дипломатические отношения с Чили после прихода к власти Пиночета.

 

В 1989 году престарелого “Гения Карпат” Николае Чаушеску, расстреливают вместе с женой у стенки солдатского туалета благодарные потомки древних римлян, которых гений своей мудрой политикой привел к тотальной нищете. Но благородные идеи, которыми Чаушеску потчевал своих любимых подданных, они бессмертны.

Посему, уже в 1990 году бывшим членом фашистской “Железной Гвардии”, сбежавшим после прихода к власти коммунистов в Италию, Иосифом Драганом была основана организация “Vatra Romaneasca" (Румынская колыбель). 

Если кто думает, что Драган это типа нашего Солженицына, тот попадает пальцем в небо. Драган - это не опальный диссидент, а как раз один из тех беглых фашистов, которые были завербованы румынскими спецслужбами в 70-е и активно участвовали в разработке и пропаганде “протохронизма” в контексте румынского национал-коммунизма. За что еще в 1980 году режим Чаушеску назначил этого замечательного патриота почетным доцентом Университета Тимишоары. А когда режим рухнул, Драган (как говорят, при содействии бывших сотрудников Секуритате), принялся улавливать в свои сети массы, воспитанные долгими годами националистической демагогии.

А так как с самого начала к родившимся из “Румынской колыбели” фашистам, - Партии Великой Румынии и Партии Национального Единства, -  примкнуло множество бывших радикальных членов Компартии (умеренные кадры вошли в скинувший Чаушеску Фронт Национального Спасения), идейная база этих политических формаций приобрела соответствующий окрас. 

Фактически, это был тот же самый “протохронизм” Чаушеску, но уже без красного флага: с рассказами о былом и будущем величии, с неприязнью к национальным меньшинствам (венграм, евреям, цыганам), которые теперь получили крайне много прав, с агрессивным восприятием как “русского”, так и “американского” империализма, даже с почитанием фигуры самого Чаушеску как великого национального лидера, продолжавшего традиции борьбы за национальную независимость. Особенно в апологетике Чаушеску преуспели идеологи Партии Великой Румынии, в иконостасе которой “Гений Карпат” занимал почетное место рядом с Антонеску и Владом Цепешем.

Т.е. фашисты посткоммунистической Румынии полностью переняли национал-коммунистический дискурс Чаушеску, поэтому собственно отдельные коммунисты, которые некоторое время пытались восстановить свою партию, остались буквально у разбитого корыта. Им просто нечего было сказать сверх того, о чем уже громко кричали куда более популярные фашисты, перетянувшие к себе почти весь оставшийся от провалившегося режима радикальный актив, мощно заряженный шовинизмом и великодержавным реваншизмом. Который, благодаря культурной революции Чаушеску и многолетней пропаганде режима, воспринимался как подлинный антиревизионистский марксизм-ленинизм с национальной спецификой. Собственно, и по сей день коммунисты в Румынии представляют собой ничтожную величину, чьё идейное влияние стремится к нулю.

Между тем, не так давно по сетке форсилась инфа по соцопросу INSCOP среди современных жителей Румынии, гласившая что “более 46% румын считают, что коммунизм принес пользу стране”. Из этого факта отдельные горячие головы сделали вывод о стремлении румын вернуться в социализм, но на мой взгляд, подобный результат говорит скорее не о желании румын выстроить свободное общество свободных людей (чем по идее является социализм/коммунизм), а о росте националистической ностальгии по ушедшим временам государственного величия и железного порядка в сердцах жителей республики, большинству которых “демократические свободы” не принесли ничего, кроме разрухи, разложения и национального унижения.