Румынские коммунисты и легионеры

 

Довольно слабо освещалась в советское время политика коммунистических партий Восточной и Центральной Европы в отношении бывших фашистов.

Этот вопрос предпочитали не выпячивать лишний раз, поэтому складывается впечатление, что после падения фашизма и установления в странах бывшей Оси т.н. народно-демократических режимов, фашисты там просто исчезли волшебным образом. Ну или все до одного были арестованы, как то так.

Между тем, хотя в разных странах политика новых просоветских режимов в отношении бывших членов фашистских организаций несколько варьировалась, общий курс заключался в стремлении к примирению со своими поверженными идеологическими врагами.

Делалось это конечно не из беспредметного гуманизма и доброты; все гораздо банальней. В условиях первоначальной неустойчивости новых режимов, коммунисты опасались роста внутреннего сопротивления и делали все возможное, чтобы не допустить превращения значительной массы бывших фашистов в активных противников нового строя. Поэтому повсеместно народно-демократические правительства проводили линию на амнистию и интеграцию фашистов не только в мирную жизнь, но и непосредственно в партийно-государственный аппарат.

Любопытен пример Румынии.

Как некоторым известно, центральной фашистской организацией Румынии в межвоенный период было "Легионерское Движение" (aka "Железная гвардия"), умудрившееся в сентябре 1940 года провозгласить Румынию "Национал-легионерским государством" с еврейскими погромами, тотальным православием и однопартийной диктатурой самого "Легиона". Но уже в январе 1941 года легионерская верхушка поссорилась с генералом Ионом Антонеску, и, после серии стычек, сопровождавшихся, опять же, еврейскими погромами, легионеры были разбиты, а их руководство во главе с Хория Симой сбежало в Германию. Впоследствии, фашистский режим нового диктатора-вождя-"кондукэтора" Антонеску амнистировал некоторое количество рядовых легионеров, которые сразу же принялись за свое любимое дело, организовав в июне 1941 года грандиозный еврейский погром в Яссах. 

Однако подавляющее большинство членов движения на всем протяжении Второй Мировой либо продолжали сидеть по тюрьмам, либо действовали на полулегальном положении.

После падения Антонеску в августе 1944 года и ввода в Румынию советских войск, легионерское подполье попыталось организовать антикоммунистическое сопротивление, однако из этого ничего путного не вышло: вялая партизанская борьба в горах быстро сошла на нет, а в городах просоветское правительство "короля-социалиста" Михая I обрушило на только что вышедших из тюрем легионеров новый шквал репрессий.

С окончательным поражением фашистской Оси, легионеры ни на шутку приуныли: все их идеи рассыпались в прах, любимая родина фактически оказалась под иностранной оккупацией, а лозунги сопротивления не находили отклика в буржуазных слоях, надеявшихся через соглашение с коммунистами оставить за собой часть политического влияния в рамках тогда еще не очень понятной никому (в том числе и самим авторам) модели "народной демократии".

Поэтому 6 августа 1945 года лидер подпольного румынского "Легионерского движения" Николае Петрашку выпустил циркуляр, в котором прямо заявил, что 

"После более чем двух десятилетий бурной истории, сегодня легионеры обращаются к руководству страны и заявляют о своей решимости работать и жить в мире и понимании со всеми гражданами Румынии

(...)

Мы должны признать, что наш путь рядом с державами Оси, привел наш народ к краю пропасти, к национальной катастрофе".

Любопытно, что на этот эпохальный циркуляр ни одна из партий тогдашнего румынского общества не отреагировала. Кроме коммунистов. Которые, в лице ключевых функционеров Компартии Румынии Анны Паукер и Теохари Джорджеску, публично приветствовали отмежевание легионеров от гитлеризма и их готовность строить новую Румынию. В дальнейшем, это обоим выйдет боком.

Что касается рядовых легионеров, то они в большинстве своем одобрили циркуляр. Отчасти потому, что в легионерских массах было велико разочарование в немцах, которые сначала их провоцировали к перевороту и провозглашению "Национал-легионерского государства", а потом, сделав ставку на Антонеску, банально слили. 

После примирительного циркуляра коммунисты, знавшие многих легионеров еще по тюрьмам 30-40-х годов, вышли на прямой контакт с подпольным руководством движения. Через легионера Василе Новэну министр внутренних дел коммунист Теохари Джорджеску предлагает Николае Петрашке переговоры, гарантируя ему жизнь и свободу. Петрашка соглашается, но вместо переговоров 15 октября 1945 года полиция арестовывает его на конспиративной квартире. 

В ответ на это руководитель боевого крыла "Легионерского движения" Нистор Чиорану, под чьим руководством находились сотни вооруженных ячеек ("гнёзд"), грозит коммунистам мятежом, если Петрашка будет убит. 

Между тем, Петрашка был доставлен в штаб-квартиру МВД, где министр Джорджеску предлагает ему своеобразный "пакт о ненападении". Тот предложение принимает, после чего принудительно водворяется в комфортабельную виллу в пригороде Бухареста, а арестованная вместе с ним сожительница Вика Негулеску, выходит на свободу для того, чтобы донести условия "мира" до коллективного командования "Легионерского движения". В целом, легионеры принимают условия пакта, подчеркивая, что он заключен не с коммунистами (это бы противоречило антикоммунистическому бэкграунду "Легиона"), а с МВД страны (которое все равно уже находилось в руках коммунистов).

В течение следующих месяцев шло бурное обсуждение условий демобилизации и демилитаризации легионеров и наконец 9 декабря 1945 года по радио, а затем и в печати, был распространен циркуляр МВД Румынии о легализации и амнистии "Легионерского движения" в обмен на сдачу оружия и отказ от действий, враждебных государству.

С этого момента разоружившиеся и вышедшие из подполья легионеры активно начали интегрироваться в мирную жизнь. Вступая, в том числе, и в Коммунистическую партию Румынии. Причем количество этих новых коммунистов достигло таких масштабов, что в обществе широко распространилось юмористическое трехстишие за авторством поэта-антикоммуниста Пастореля Теодориану:

Căpitane, nu fi trist! 

Garda merge înainte, 

prin partidul comunist!

Капитан, не грусти! 

Гвардия идет вперед

Через коммунистическую партию!

(титул "Капитана" имел убитый в 1938 году основатель "Легионерского движения" Корнелиу Зеля Кодряну).

Помимо широкого участия в Коммунистической партии, бывшие легионеры наводнили и дружественный коммунистам "Союз патриотов" (Uniunea Patrioților, после 1946 - Национально-народная партия), сумев сформировать внутри него ультраправославное крыло, - "Союз демократических священников" (Uniunea Preoților Democrați), - возглавленное бывшим высокопоставленным функционером "Железной Гвардии" Константином Бурдуча, получившим в просоветском правительстве Петру Грозы портфель министра по делам религии.

Стоит также добавить, что в довоенные годы влияние коммунистов в румынском рабочем классе было ничтожным - сама КПР до 1944 года насчитывала около тысячи человек, бóльшая часть которых либо давно сидела в тюрьмах, либо скрывалась в СССР. Между тем легионеры в межвоенную эпоху имели в среде румынских городских рабочих огромное влияние, что коммунисты также попытались обратить себе на пользу, наладив неофициальные контакты с Думитром Грозой, руководителем подпольного "Легионерского рабочего корпуса" (Corpul Muncitoresc Legionar), в чьих руках был почти весь фабрично-заводской актив Бухареста.

Ну и, само собою, множество имевших боевой опыт бывших легионеров и членов легионерского рабочего фронта вошли в "Формирования Патриотической Борьбы" (Formațiunile de Luptă Patriotică) - незаконные полувоенные группы, действовавшие под эгидой Национально-демократического фронта (блока политических сил под руководством КПР) и предназначавшихся как для борьбы с оппозицией, так и для поддержания порядка на улицах в условиях слабости полиции.

Короче говоря, к 1948 году бывшие легионеры представляли собой мощную группу в политическом блоке, возглавляемом КПР, активно содействуя советизации Румынии, проведению аграрной реформы, завоеванию заводов и фабрик. Современные румынские исследователи вовсе утверждают, что двумя главными столпами, на которые опиралась изначально очень слабая КПР в борьбе за установление однопартийного режима в 1945-48 гг. являлся советский оккупационный корпус и "Легионерское движение". Думаю, это явное преувеличение, однако большую роль, которую сыграли экс-фашисты в установлении "народной республики" отрицать никак нельзя.

Правда, идиллия между легионерами и коммунистами длилась не очень долго. 

С одной стороны, зарубежное руководство "Легионерского движения" во главе с Хория Симой безостановочно проклинало соратников, пошедших на союз с коммунистами и тем самым предавших "дух легионерского братства".

С другой стороны, изменилась и политическая обстановка. Потеснив короля и провозгласив в 1947 году народную республику, в которой блок под руководством КПР победил на всех выборах, коммунисты приступили к укреплению народно-демократического режима. Как раз в этот период и сама изначально мутная, сложившаяся стихийно концепция "народной демократии" приобрела чёткие теоретические черты как "новая форма диктатуры пролетариата". 

В Румынии основным проводником идеи укрепления этой новой формы диктатуры пролетариата стал триумвират Анна Паукер/Теохари Джорджеску/Василе Лука. По их почину уже в мае 1948 года внутри Компартии начинается большая чистка, сопровождавшаяся параллельно массовыми арестами и проверками бывших участников "Легионерского движения". 

Великая чистка 1948 значительно снизила количество бывших легионеров в рядах обновленной Рабочей партии (как стала именоваться КПР после объединения с Румынской социал-демократической партией в 1948), хотя и не привела к их полному изгнанию: на протяжении следующих 15 лет Контрольная комиссия при ЦК РПР время от времени выявляла очередное "легионерское гнездо" в партийных рядах, и только в 1964 году, после проведения широкой политической амнистии, гонения на бывших легионеров окончательно были свернуты.

На этом можно было бы и закончить историю о взаимоотношениях румынских коммунистов с легионерами. Если бы история эта не имела продолжения.

Во-первых, в 1951-52 гг. внутри РПР разыгралась борьба между "национальной" фракцией во главе с Георге Георгиу-Дежем и "советской" группой ("советской" - потому что все они приехали в Румынию в 1944 в обозе Красной Армии) под руководством уже упомянутых Паукер/Джорджеску/Лука. Об этом интересном противостоянии можно было бы написать отдельно, скажу вкратце, что по итогу "советские" проиграли. И, помимо достаточно стандартных обвинений в "право-лево-сионистско-фашистско-троцкистском уклоне" (это не ирония), группа Паукер/Джорджеску/Лука была так же обвинена в том, что именно она широко открыла двери компартии для фашистских легионеров. 

Ирония тут в том заключается, что Паукер/Джорджеску/Лука, тесно связанные с советскими советниками (извините за тавтологию) вряд ли могли по собственной инициативе провернуть такой фокус. Не приходится сомневаться, что верхушка полностью подконтрольной СССР румынской компартии, имевшей к 1945 году крайне слабую социальную базу, протянув руку дружбы легионерам, исполняла директивы Москвы и оккупационного советского корпуса, намеревавшегося тем самым укрепить позиции КПР в обществе и предотвратить переход мощного и в общем антибуржуазно настроенного "Легионерского движения" в лагерь оппозиции.

Но еще более иронично то, что именно Паукер/Джорджеску/Лука были теми, кто собственно и инициировал кампанию чисток 1948 года против бывших легионеров, отстаивая яростней всех постулат о необходимости укрепления "диктатуры пролетариата" и очищения партии рабочего класса от вредных элементов. 

Другим, хотя и косвенным продолжением истории взаимоотношений румынских коммунистов и легионеров, можно считать постепенное сползание победившей "национальной" фракции Георгиу-Дежа к национализму. Апофеозом этого дрейфа стало окончательное оформление при Николае Чаушеску доктрины румынского антисоветского национал-коммунизма, которая вызвала потепление между румынским режимом и легионерской эмиграцией, увидевшей в политике "кырмача" ("кормчего" - неофициальный титул Чаушеску) реализацию собственных социально-экономических идеалов. Но об этом надо отдельно писать, опять же.